Сильвия Дэй - Сплетенная с тобой [Entwined with You]
— Исключительно то, что тебе по силам, мой ангел. Обещаю.
Тогда я сделала глубокий вдох и легла на спину, положив наручники на живот. Гидеон подошел к кровати, его лицо было напряжено от едва сдерживаемого желания. Он присел рядом со мной на постель и поднес мою руку к губам, поцеловав запястье.
— У тебя слишком частый пульс.
Не зная, что сказать, я просто кивнула.
Он взял наручники и отстегнул полоску красного шелка, соединяющую их.
— Это поможет тебе сдаться мне, но, конечно, не в буквальном смысле слова. Ровно настолько, чтобы у тебя осталось достаточно личного пространства.
У меня внутри все задрожало, когда он положил на мой живот красную ленту.
— Дай твою руку, мой ангел.
Я послушно протянула руку, кровь бросилась в голову, когда он туго затянул замшу на запястье. Шершавый материал плотно лег на трепещущую голубую жилку, и это, как ни странно, подействовало возбуждающе.
— Не слишком туго? — спросил он.
— Нет.
— Ты должна чувствовать давление, чтобы не забывать о наручниках, но они не будут причинять тебе боль.
— Мне и не больно.
— Отлично. — Надев наручник на другую руку, он выпрямился полюбоваться на свою работу. — Прекрасно. Напоминает о том красном платье, что было на тебе, когда я впервые тебя оприходовал. Это стало поворотным моментом. Ты все во мне перевернула. И теперь пути назад больше нет.
— Гидеон! — Мои мрачные опасения мигом развеялись под воздействием силы его любви.
Он очень дорожит мной. И никогда не заставит делать что-то такое, на что я не способна.
— Вытяни руки и возьмись за подушку.
Я послушно последовала его указаниям и сразу же почувствовала, как наручники сжали запястья. Я была связана… Пленена.
— Ну что, чувствуешь их? — спросил Гидеон, и я поняла, о чем он.
Боль в затянутых тугими замшевыми браслетами руках только усиливала мою любовь к нему.
— Да.
— Я хочу, чтобы ты закрыла глаза, — продолжил он, снимая с себя последний предмет туалета.
У него была полноценная эрекция, отяжелевший член слегка подрагивал под собственной тяжестью, головка блестела от смазки. Мой рот тотчас же наполнился слюной, а я сама тряслась от вожделения. Он был готов, но держал себя в руках, буквально излучая спокойствие.
Его выдержка действовала настолько возбуждающе, что у меня сразу намокло между ног. Если честно, то я считала Гидеона идеальным мужчиной. Он безумно меня хотел — это было мне необходимо, дабы чувствовать себя в безопасности, — но в то же время достаточно контролировал себя, чтобы не слишком подавлять меня.
— Я прошу тебя держать глаза закрытыми, — произнес Гидеон тихим, успокаивающим тоном. — Но если станет совсем невмоготу, можешь их открыть. Но сперва скажи стоп-слово.
— Хорошо.
Он поднял лежавший рядом атласный пояс с металлической пряжкой и легонько прошелся им по моему телу. И когда холодный металл коснулся моего соска, тот сразу набух.
— Ева, давай внесем полную ясность. Твое стоп-слово вовсе не для меня. Оно для тебя. Тебе достаточно сказать «нет» или «стоп», и я прекращу. Если наручники создают ощущение несвободы, то стоп-слово поможет направить мысли в нужное русло. Тебе все понятно?
Уже вполне готовая к новому опыту, я послушно кивнула.
— Закрой глаза.
Я выполнила его команду. И тотчас же почувствовала стеснение в запястьях. Глухой гул самолета почему-то стал более отчетливым. Мое дыхание участилось и с хрипом вырвалось из полуоткрытых губ.
Пряжка пояса опустилась уже на другую грудь.
— Ты так прекрасна, мой ангел! Само совершенство. Ты даже не представляешь, что со мной делается, когда я вот так смотрю на тебя.
— Гидеон, — умирая от любви, прошептала я. — Скажи.
Его пальцы коснулись шеи, потом груди и медленно поползли вниз.
— Мое сердце бьется так же часто, как и твое.
Я выгнулась дугой, точно от щекотки, и задрожала:
— Хорошо.
— У меня такой стояк, что даже больно.
— А я уже вся мокрая.
— Покажи, — приказал он. — Раздвинь ноги. — Его пальцы оказались в моей промежности.
— Да, мой ангел. Ты уже готова.
Влагалище сжалось от вожделения, все тело призывно отозвалось на его прикосновение.
— Ах, Ева! У тебя самая похотливая киска на свете! И придется всю оставшуюся жизнь удовлетворять ее.
— Можешь начать прямо сейчас.
— На самом деле начнем мы с твоего хорошенького ротика, — тихо рассмеялся он. — Я хочу, чтобы ты высосала меня дочиста, тогда я смогу трахать тебя до тех пор, пока мы не приземлимся.
— Боже мой! — простонала я. — Ну пожалуйста, скажи, что полет не будет длиться десять часов.
— А вот за это тебя следовало бы отшлепать! — игриво произнес он.
— Но я ведь хорошая девочка!
По тому, как прогнулся матрас, я поняла, что Гидеон забрался на кровать, а потом опустился на колени где-то возле моего плеча.
— Ева, а теперь будь хорошей девочкой. Открой ротик.
Я беспрекословно повиновалась. Шелковистая головка члена щекотала мои губы, и я открыла рот пошире, наслаждаясь глухим стоном удовольствия, вырвавшимся из груди Гидеона. Одной рукой он схватил меня за волосы, а другой — за шею.
— Господи! — прохрипел он. — Твой рот такой же жадный, как твоя киска!
Но, лежа на спине, со скованными руками, я могла взять в рот только головку члена. Я нежно катала ее во рту, дотрагивалась языком до чувствительного отверстия в центре, потрясенная до глубины души возможностью сосредоточиться исключительно на Гидеоне. И отсутствие эгоизма здесь было вовсе ни при чем. На самом деле я сама получала неменьшее удовольствие.
— Вот так хорошо, — подбадривал он, усиленно работая бедрами. — Соси его именно так… Боже, как хорошо, мой ангел! Я сейчас кончу.
Я вдыхала его запах, на который с готовностью откликалось мое естество, инстинктивно приближая его оргазм. Все мои органы чувств сейчас воспринимали исключительно Гидеона, но острое наслаждение было обоюдным.
* * *Мне приснилось, будто я падаю, и я сразу проснулась.
Сердце бешено забилось от испуга, но тут я поняла, что самолет действительно теряет высоту. Турбулентность. Со мной все было прекрасно. Так же как и с Гидеоном, мирно спавшим рядом. Я даже невольно улыбнулась. Ведь я практически вырубилась, когда достигла оргазма, которого ждала точно манны небесной. Гидеон затрахал меня чуть ли не до потери пульса. Правда, приятно было сознавать, что и сам он здорово вымотался.
Посмотрев на часы, я поняла, что мы в воздухе уже без малого три часа. Похоже, мы и спали-то всего минут двадцать, а может, меньше. Держу пари, Гидеон занимался со мной любовью никак не меньше двух часов. Мне казалось, будто я до сих пор чувствую в себе его твердый член, нажимавший на особо чувствительные точки.
